Памяти поэта

«Звенела песня казака…» Памяти Николая Туроверова, офицера, казака и донского поэта 

23 сентября 1972 года умер Николай Туроверов, офицер, казак и донской поэт.

В эмигрантском Париже донской казак со своими щемящими душу стихами о покинутой Отчизне был чрезвычайно популярен. Он был тем, кем были для своих современников Есенин и Высоцкий — настоящим народным поэтом…

«Казачий Есенин»

Ровно десять лет назад страна увидела цикл документальных фильмов, снятых известным российским режиссером Никитой Михалковым под общим названием «Русские без России». В каждом из них — портреты самых знаковых персон «белого движения» — Врангеля, Деникина, Колчака. Любопытно, что одна из серий о судьбах эмигрантов «первой войны» почти полностью посвящена судьбе еще одного нашего соотечественника — донского казака и поэта Николая Туроверова.

Имя этого человека многие десятилетия оставалось в забвении. После выхода на экран фильма Михалкова о нем заговорила вся страна. Тем не менее стихи Николая Туроверова так же, как и стихи самого Сергея Есенина, тайно переписывались от руки. А сами казаки — главные почитатели таланта Туроверова — по сей день оспаривают достоверность его пребывания в той или иной станице.

Родился он в 1899-м — в один год с Владимиром Набоковым и Борхесом. Семнадцати лет от роду был зачислен в лейб-гвардии Атаманский полк, с которым в боях прошел всю Первую мировую войну.

После войны вернулся на родной Дон, встал на сторону Белого движения. И снова война — Гражданская, четырежды был ранен. А дальше его судьба напоминает судьбы тысяч русских казаков и офицеров, вывезенных из Крыма: лагерь на острове Лемнос, Сербия, где он трудился лесорубом и мукомолом, затем Франция. С 1922 года и до самой смерти (1972 год) он прожил в Париже, где в течение 40 лет служил в столичном банке. В столице Франции донской казак по ночам разгружал вагоны, а днем, сменив нагайку на перо, посещал лекции в Сорбонне.

Первый сборник его стихов увидел свет лишь в 1928 году. Во время Второй мировой войны Туроверов сражался в рядах французского Иностранного легиона, которому он потом посвятит стихотворный цикл «Легион».

После возвращения в Париж продолжает активно участвовать в жизни белоэмигрантов-казаков. К чести истинного казака создал музей лейб-гвардии Атаманского полка и даже «Кружок казаков-литераторов», возглавил казачий союз и стал одним из основателей журнала «Родимый Край».

Как и всякий настоящий поэт, он, несомненно, знал о своей высокой миссии:

Мне сам Господь налил чернила

И приказал стихи писать.

Я славил все, что сердцу мило,

Я не боялся умирать…

Стихи Николая Туроверова высоко ценил Иван Бунин…

Интересно, что про вышедшую книгу Николая Туроверова уральские казаки тут же сказали свое «Любо!» А полюбилась она по многими причинам. Издатели позаботились не только о внешней красоте и живописных иллюстрациях, но даже и о таком качестве книги, как удобство чтения и ношения ее с собой. Для этого был выбран формат почти миниатюрного издания: такую книжицу легко можно положить в карман казачьей шинели. Но главное — это, конечно, сами стихи, светлые, чистые, пронзительные…

Составитель книги Ирина Овчинникова отмечает, что предназначена она для работы с кадетами, воспитанниками военно-патриотических клубов, казачьей молодежью для воспитания в них чувства родины — малой и великой. Колоритные и звучные стихи отлично ложатся на детский слух, развивая в юных душах чувство прекрасного. Потомки славного казачества обязательно найдут в стихах Николая Туроверова то бесконечно родное и мудрое, что всегда отличало наших героических дедов и прадедов.

Гайнуллин Марат Шавкатович

Казак 

Ты такой ли, как и прежде, богомольный
В чужедальней басурманской стороне?
Так ли дышишь весело и вольно,
Как дышал когда-то на войне?

Не боишься голода и стужи,
Дружишь с нищетою золотой,
С каждым человеком дружишь,
Оказавшимся поблизости с тобой.

Отдаешь последнюю рубаху,
Крест нательный даришь бедняку,
Не колеблясь, не жалея — смаху,
Как и подобает казаку.

Так ли ты пируешь до рассвета,
И в любви такой же озорной,
Разорительный, разбойный, но при этом
Нераздельный, целомудренно скупой.

Николай Туроверов